Все страхи мира - Страница 99

— Он требует за это достаточно много.

— Поверьте, сэр, это — выгодная сделка. Полученные нами сведения сэкономят миллиарды долларов на торговых переговорах и, следовательно, миллиарды в федеральных налогах. Директор, мне пришлось заниматься инвестициями, именно там я нажил состояние. Возможность подобных капиталовложений возникает раз в десять лет. Оперативное управление настаивает на принятии его условий, и я согласен с ними. Чтобы отказать ему, нужно быть безумцем. Вы уже успели проглядеть информацию, присланную им в качестве вступительного взноса?

Предварительная информация, переправленная русским разведчиком, представляла собой стенограмму последнего заседания японского кабинета министров: каждое слово, шепот и даже кашель. Это было исключительно ценно для психологического анализа, даже если не принимать во внимание содержащиеся в ней сведения. Сам метод обсуждения во время заседаний кабинета поведает американским специалистам-аналитикам много нового о том, как думают и принимают решения члены японского правительства. Эти данные часто подразумевали, но еще никогда не могли подтвердить.

— Да, очень интересно, особенно то, что они говорят о президенте. Эту часть пакета я не послал. Нет смысла раздражать его в такое время. Ну хорошо, Джек, — я согласен на проведение этой операции. Как мы осуществляем подобные вещи?

— Кодовое имя для русского агента — Мушаши. Между прочим, это имя знаменитого японского самурая-дуэлянта. Собственно операцию мы назовем «Ниитака». Вам понятно, почему все имена японские: в случае компромата или утечки информации с нашей стороны нам нужно, чтобы источник был признан японским, а не русским. — Джек решил объяснить все детали, потому что Кабот при всем своем уме плохо разбирался в разведке. — Так вот, эти два имени не выйдут за стены этого здания. Если нам понадобится ознакомить с операцией кого-то со стороны, будет сообщаться иное, кодовое имя, выбранное компьютером и меняющееся ежемесячно.

— А как зовут агента в действительности?

— Директор, вам предстоит сделать выбор. Вы вправе знать подлинное имя агента. Пока я намеренно не сообщил его вам, потому, что мне хотелось обрисовать всю картину. С исторической точки зрения выбор равен: одна половина директоров хочет знать имя агента, другая половина отказывается. Основным принципом разведывательных операций является простое соображение: чем меньше людей знакомятся с информацией, тем меньше вероятность ее утечки. Адмирал Грир любил повторять: «первейшее правило разведывательных операций заключается в том, что вероятность провала прямо пропорциональна квадрату числа людей, посвященных в детали». Теперь решайте, сэр.

Кабот задумчиво кивнул и решил повременить.

— Чувствуется, вам нравился Грир?

— Он заменил мне отца, сэр. После гибели отца в авиакатастрофе адмирал как бы усыновил меня. — Скорее я усыновил его, подумал Райан. — Что касается Мушаши, сэр, вы, наверно, захотите подумать.

— Предположим, о подробностях операции спросит Белый дом?

— Директор, что бы ни думал о ней Мушаши, с точки зрения его хозяев, действия русского агента составляют государственную измену, которая у них карается смертной казнью. Нармонов — хороший мужик, и все такое, однако в Советском Союзе, как нам стало известно, за шпионаж расстреляны сорок человек. Среди них Топ Хэт, Поденщик и некто Толкачев — все были нашими агентами, причем весьма продуктивными. Во всех трех случаях мы пытались обменять их, но опоздали — их прикончили раньше, чем начались переговоры. По-видимому, процесс рассмотрения апелляций в России завершается очень быстро, — объяснил Райан. — Однако, если разоблачат этого агента, его скорее всего просто застрелят — жизнь штука суровая. Именно поэтому мы относимся с особой серьезностью к опознанию наших агентов. В случае ошибки с нашей стороны люди гибнут, невзирая на «гласность». Большинство президентов осознают это. И вот что еще.

— Да?

— Он настаивает на том, чтобы все его сообщения передавались только из рук в руки, не по кабелю или радио. Если мы не согласимся, дело отменяется. Ну хорошо, с технической точки зрения нет никаких проблем. Мы делали такое и раньше с агентами его калибра. Природа его информации такова, что срочность передачи не обязательна. Существуют ежедневные челночные авиарейсы в Японию, осуществляемые компаниями «Юнайтед», «Норт-Уэст» и даже «Олл ниппон эруэйз» прямо из международного аэропорта Даллеса.

— Но это значит… — На лице Кабота появилось недоуменное выражение.

— Совершенно верно, — кивнул Джек. — Он не доверяет безопасности нашей связи. Это пугает меня.

— Неужели вы считаете…

— Не знаю. За последние несколько лет мы с большим трудом разгадывали советские шифры. Национальное агентство безопасности полагает, что и у русских такие же трудности с нашими кодами. Но подобные предположения опасны. К нам и раньше поступали сведения о том, что наши сообщения расшифровываются, однако в данном случае сигнал поступил от человека, занимающего весьма ответственный пост в русской разведке. По моему мнению, к нему следует прислушаться очень серьезно.

— Насколько пугающей может оказаться ситуация?

— Ужасной, — спокойно бросил Райан. — Как вы сами понимаете, директор, по совершенно очевидным причинам у нас существуют многочисленные системы связи. Прямо под нами, в этом здании, находится система «Меркурий», через нее поступают все наши сведения. Остальные правительственные организации пользуются главным образом системами шифрования, полученными из НАБ. Уолкер и Пелтон подорвали доверие к их системам много лет назад. Теперь генерал Олсон из Форт-Мид утверждает, что они навели порядок, однако из финансовых соображений там все еще не перешли полностью на одноразовые системы «Тэпданс», которыми занимаются. Мы можем снова предупредить НАБ — думаю, как и раньше, они не обратят на наше предупреждение никакого внимания, но мы обязаны сделать это. А что касается нас, нужно переходить к делу. Для начала, сэр, следует подумать о пересмотре системы «Меркурий». — Это была собственная связь ЦРУ, расположенная несколькими этажами ниже кабинета директора и пользующаяся своими собственными системами кодирования.